Алчный негодяй Горгон(Лев Дуров) и его подручный Брутус выкрали мальчика Мая, обладавшего удивительной способностью находить золотые клады. Они воспитали Мая по своему образу и подобию, циничным и жестокосердным. Сестра Марта повсюду ищет брата.

Некие отзвуки андерсеновского сюжета прослушиваются в новой ленте Александра Митты "Сказка странствий" поставленной совместно студиями «Мосфильм», «Баррандов» (ЧССР) и «Букурешти» (Румыния) по сценарию Ю.Дунского, В. Фрида и А. Митты. Но это не фильм «по мотивам». Это оригинальное повествование — прежде всего в смысле отношения авторов к киносказке как к жанру и способу сказать с экрана детям и взрослым о том, что есть добро и зло и какова порой цена победы добрых начал.

Выдающиеся режиссеры Александр Роу и Александр Птушко заложили основу и развили искусство советской киносказки. Их фильмы возбуждали фантазию, учили уму-разуму многих из Нас.

Но сегодняшний юный зритель,, если хотите, информированнее быть может, скептичнее своего сверстника, скажем, начала 50-х годов: Боюсь, лихая рубка картонными мечами многочисленных голов Змея Горыныча на нынешнего акселерата должного впечатления не произведет. На взрослого — тем более. Телевизор приучил к битвам куда более правдоподобным и страшным — в фильмах о войне, в приключенческих лентах, в документальных передачах. С этим считается режиссер, избирая довольно жесткую стилистику для своей киносказки.

Вот повзрослевший, ставший богачом и законченным негодяем Май (В. Сторожик) травит собаками бедную нищенку, как оказалось, свою сестру, нашедшую его через много лет скитаний. Холодной безучастностью веет от его взора. И у нас ни малейших сомнений: если бы не узнал он Марту, спокойно довершил бы свою охоту. Предстоит оценить всю необычность для сказочного сюжета гибели одного из главных персонажей этой суровой истории — странствующего врача и философа Орландо, прошедшего с Мартой долгий, полный опасностей и приключений путь в поисках ее брата.

А чьё сердце не содрогнется при виде маленького Мая, посаженного Горгоном в дорожную заплечную сумку-клетку и стонущего от нестерпимой головной боли, когда рядом в земле оказывается зарытой хоть одна золотая монетка, — такую плату взымает с мальчика природа за редкостный талант, которым она же его наделила!

С помощью актёров и поразительных постановочных эффектов Митта умышленно снижает меру условности. происходящего. Он пытается срастить сказочный сюжет с жесткой стилистикой реалистичного приключенческого повествования, абсолютно невероятное — с абсолютно узнаваемым, фантастику — с романтической самоотверженностью слегка чудакдватого, но вполне земного, современно «прочитываемого» Орландо, обаятельный образ которого создает Андрей Миронов. Там. где Лев Дуров скидывает маску тривиального злодея из елочных представлений, находит реалистичные бытовые штрихи и интонации, там его Горгон предстает действительно страшным и отвратительным.

 Может быть, главное достоинство фильма — в попытке обойтись без детской «кинокашки», подслащенной заботливой няней.

Создатели «Сказки странствий» преподносят героику как талант самоотречения, как нечто, требующее невероятного напряжения всех человеческих сил, а порой и жизни человека. Эта мысль звучит в фильме не дидактически — она как бы растворена в сюжете, проистекает из всего происходящего, подспудно решая серьезную воспитательную задачу.

Зритель вовсе не уверен, что герои вот-вот и с неизбежностью восторжествуют, он лишен иллюзии бескровной, само собой разумеющейся победы любви и благородства над корыстью и жестокостью. Тем значимее и возвышеннее становится финальная метафора картины, когда Май, потерявший свой злосчастный дар, обретает дух благородного Орландо и окрыляется его прекрасно-наивной, чистой мечтой.

Кстати, именно финальные кадры внушительно подтверждают, что замыслена была и детская сказка, и притча для взрослого зрителя, который смог бы получить (и получает!) свою долю эмоций и удовольствия, наблюдая за приключениями героев, читая мудрый и лукавый притчевый контекст фильма. Однако двойной прицел ленты обернулся, на мой взгляд, и некоторыми просчетами, переборами по части актерской и постановочной. Игра Т. Аксюты (Марта), очень искренняя сама по себе, как эы адаптирована для самых маленьких, в некоторых сценах сбивается на мелодраматизм. Пробиваются сентиментальные ноты, которые спорят с общим строем картины. А эпизоды в чумном городе, где оказались наши герои, сделаны все - таки более натуралистично, чем того достаточно, чтобы передать мрачную атмосферу эпидемии, — здесь тоже необходимо чувство меры.

Впрочем, смелый отход от традиций жанра не может избежать несовершенств и просчетов. Так не бывает. Разве что в сказках...