ДУНАЕВСКИЙ.
Я любил работать с Дунаевским. Почему? Потому что Максиму всегда было можно рассказать словами, что я хочу. Когда я начинал снимать «Трёх мушкетёров», песни нужно было заменить, или придать им новую современную интерпретацию.
Макс меня понял и сделал это. Но, увы, это создало первую конфликтную ситуацию с авторами сценария. Неизменёнными остались два номера — песня «О кардинале»: «Ли-ла-ли-ром» и дуэт с Констанцией. До сих пор эти номера как бельмо на глазу. Кроме этого, был необходим шлягер — песня мушкетёров. И я напел, вернее, наговорил ритм и привёл музыкальный пример Максиму из пародийного американского фильма о трех мушкетерах. Ритм должен был определять стук копыт. И сказал, что эта песня должна нравиться всем, чтобы её было легко спеть. Чтобы все, начиная от пьяниц, заканчивая детьми, смогли это спеть. И Дунаевский написал мелодию для «Пора-пора». А Ряшенцев, несмотря на то, что Розовский категорически возражал и мы были в конфликте по поводу музыкальной концепции фильма в целом, как человек талантливый, переступил через собственные амбиции и, загоревшись от мелодии, удачно подтекстовал её. Тогда и появился шлягер, который Михалков, подшучивая, использовал в «Родне».
Также и Дербенёву я мог задать смысловой ритм, и он точно и талантливо это делал. Я приводил аналоги из опер, например, тему рока в «Пиковой даме». А он воспроизводил по-своему. Но это уже было в фильме «Двадцать лет спустя».
С Максом Дунаевским никогда не было конфликтов. Но он — человек неуловимый, как мыло. Как мячик. Вроде любит тебя до гроба и вроде — обаятельный такой. Потом исчезает — и с концами. Ненадёжный ужасно. Очень талантливый человек, очень обаятельный, но грех такой за ним водится.
Георгий и Наталия Юнгвальд-Хилькевич.
Главы из книги "За кадром". Изд-во "Центрополиграф". 2000г.
