В первые съёмочные дни снимали эпизоды, относящиеся к концу фильма — Егор пашет землю на тракторе и разговаривает с берёзами. Отношения в группе были не самые дружественные, о чём говорит хотя бы такой эпизод. Когда Шукшин разговаривал с березами, кто-то из ассистентов пошутил: «Феллини снимает «Амаркорд» и «Рим», а Шукшин берёзы гладит. Явился для укрепления «Мосфильма». Шукшин слышал эту реплику, но виду не подал — для него всегда важнее была работа, чем склоки и выяснение отношений.
Тогда же сняли финал картины — убийство Егора его бывшими «блатными» дружками. В ролях «блатных» Шукшин снимал своих хороших приятелей: главаря Губошлепа играл Георгий Бурков, мрачного типа — Артур Макаров. На роль Люсьен Шукшин хотел пригласить Людмилу Гурченко, но оператор фильма Анатолий Заболоцкий уговорил режиссера взять на эту роль актрису Татьяну Гаврилову: мол, спивается от безделья актриса, помоги. Шукшин просьбу уважил. О чем потом, наверное, неоднократно пожалел: в середине съемок актриса «развязала», из-за чего Шукшину пришлось срочно перекраивать эпизоды с её участием.
Начавшись худо-бедно, съёмки затем набрали необходимый темп и шли практически без остановок, чему немало способствовала отменная погода, установившаяся в те дни на Вологодчи- (в мае — июне было всего два дня простоев) и манера снимать Шукшина: если не было нужных актеров, он переделывал эпизод для тех, кто под рукой. Как вспоминает А. Заболоцкий:
«Основная съемочная группа скоро притерлась к торопливой работе Шукшина и до конца участливо помогала обогнать производственный план. Почти ежедневно уходил я от Шукшина в Дом крестьянина далеко за полночь, а на улицах светло — белые ночи в разгаре. Обговаривали съемки, судили снятый материал, переходили к разинским и текущим проблемам, слушали «вражье» радио. В семь утра подъем. Выезд на съемку в 8 часов 30 минут. Опять кофе. По окончании съемки ехали утверждать завтрашние планы, присматривали новые места. Плотно наедались в ресторане. Пара часов воли. Фантазировали вечером, как при-;пособить натуру к тексту. В случавшиеся выходные дни вместе с сарычем, без группы, снимали городские жанровые хроники...» В конце мая съемочная группа перебазировалась в деревню Садовую, где проходило деревенское житье-бытье Егора и Любы. В частности, там был снят эпизод «банька», где Егор окатывает кипятком своего свояка Петра Байкалова (Алексей Ванин). По воспоминаниям очевидцев, Шукшин долго не мог начать снимать эту сцену, поскольку никто из жителей деревни не соглашался пустить киношников снимать в своих банях — ведь те предлагали выпилить там часть стены для установки киноаппаратуры. Даже за деньги никто не хотел уродовать свои жилища. Но потом такие смельчаки нашлись: Пётр Ильич и Александра Ивановна Головкины согласились пустить к себе киношников, после того как те пообещали, что вместо изуродованной баньки привезут им из Белозерска новый сруб. Забегая вперед отмечу, что обещания своего киношники не выполнят: сруб привезут, но баньку -из него так и не соорудят. Правда, деньги хозяевам оставят: дескать, сами отстроите.
Тогда же сняли сцену с матерью Егора. Первоначально на эту роль предполагалось пригласить звезду экрана Веру Марецкую. Но она в самый последний момент отказалась, испугавшись предстать на экране в образе древней старухи с неустроенной судьбой. Удача пришла неожиданно. Эпизод должны были снимать в естественных интерьерах — в избе Ефимьи Быстровой — и Шукшин внезапно именно ей предложил эту роль. Старушка, естественно, отказалась — мол, никогда в кино не снималась — но Шукшин сказал, что сниматься и не надо: «Вы про жизнь свою рассказывайте, а на камеру не смотрите».
В итоге этот эпизод получился в фильме одним из самых проникновенных. Но мало кто знает, что за ее услугу киношники ответили старушке самой черной неблагодарностью. После съемок забрали у нее из дома все иконы, сказав, что они понадобятся им для дальнейших съемок, и заплатив ей за них... двадцать рублей. Шукшин об этом не знал, иначе иконы остались бы на месте, а «собиратель» остался бы с «начищенным» рылом.
К слову, эпизод с иконами был далеко не последним: в группе «Калины красной» нашлось несколько «любителей старины», которые, пользуясь случаем, «раскрутили» жителей деревень, где проходили съемки, на расставание со своей деревенской утварью, скупив ее буквально за копейки. Когда съемки фильма на Вологодчине подойдут к концу, камерваген (автобус со съемочной аппаратурой) будет забит самоварами и медной посудой. На «Мосфильме» потом пойдет слушок, что за вывозом утвари стоит... Шукшин. Но слухи мгновенно прекротились, едва Шукшин пригрозил рассказать правду об этом деле. Но сделать это не позволили обстоятельства: сложная сдача фильма и обострившаяся болезнь режиссера. Но не будем забегать вперёд.
