Режиссёр Элем Климов начинал работу над картиной по роману Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита»

Написанный 50 лет назад, изданный почти 30 лет спустя роман выдержал около ста изданий в 25 странах. Габриель Гарсия Маркес выделил «Мастера и Маргариту» из всей литературы XX века. Роман не давал покоя многим выдающимся кинорежиссерам: югослав Александр Петрович и поляк Анджей Вайда сделали свои версии великой книги. Мечтал о таком фильме Андрей Тарковский. С Элемом Климовым беседует наш корреспондент Елена Веселая.

— К этому роману вы подступали долго, неоднократно возвращались. Чем это вызвано? Что он вообще для^вас значит?

— Началось это с того дня, как я прочитал роман,— еще в «самиздате», до того, как он был опубликован в журнале «Москва». Я был молодой начинающий режиссер. Роман меня поразил, как, наверное, и многих тогда. Я возмечтал... хотя и понимал, что не только мне, но и никому такой фильм сделать не дадут. Тем не менее вдруг представился сумасшедший случай: снимали советско-итальянский фильм «Красная палатка», и я познакомился с-Клаудией Кардинале и ее мужем продюсером Франко Кристальди. Он предложил снять фильм по («Мастеру и Маргарите»: Феллини будет  снимать «древние» главы, я — советские сцены. Разумеется, Клаудия Кардинале будет играть Маргариту. Я перепугался, но согласился мгновенно. Конечно, это тут же растаяло в воздухе, фильм не состоялся. Практически все наши ведущие режиссеры мечтали снять фильм по этому роману. Никому не давали. Я сам несколько раз обращался к к председателю Госкино Филлипу Ермашу и он, каждый раз отвечал: не надо. Он сказал: это семейный роман Булгакова, его и публиковать-то не надо было. И вообще это невозможно. Я говорю: в каком смысле? Невозможно сделать? Он отвечает: и сделать невозможно, а главное, сам понимаешь, это не пройдет. И указал точный срок — до конца века.

— Каким образом вам все же удалось обойти других режиссеров? Повлияло ли то обстоятельство, что вы возглавили Союз кинематографистов?

— Я получил разрешение снимать  этот фильм в 1985 году, еще когда Ермаш был на своем посту, а меня еще не выбрали главой союза. Потом был наш V съезд, и мне пришлось на два года сесть в кабинет. Сейчас, когда я стал заново анализировать роман, у меня возникли серьезные сомнения: а можно ли это снимать вообще?

— Не потому ли, что любое материальное воплощение героев «Мастера и Маргариты» может стать чуть ли не насилием над читательским воображением? На бумаге все легко й просто, но когда на твоих глазах кот* становится человеком, верится с трудом...

— Я знаю, что такое снять невозможно. Но именно это мне и интересно. Если мы будем снимать фильм, это будет фантазия, размышление на тему романа, а не экранизация. Мы сейчас уже столько знаем о судьбе самого Булгакова, о том .времени, что это неминуемо влияет ма 'наше, восприятие романа.

— Воланд говорит Мастеру: «Этот роман еще принесет вам сюрпризы». Вы не боитесь, что он принесет сюрпризы и вам?

— Страшно иметь дело с таким романом. Но мы готовы идти до конца. Конечно, из книги можно сделать коммерцию — карнавальчик такой, черти в Москве, благостный Иешуа. Но для нас это фильм-храм:и грехи, и мечты, и музыка души и любовь.

-— Кого вы видите в ролях главных героев?

— Кто может сыграть меняющееся сознание, например, поэта Ивана Бездомного, одного из важнейших персонажей романа? Где найти Маргариту, женщину, которой, может, и нет на свете? У кого поднимется рука в кадре показать Иисуса? Впрочем, поднималась она у многих... Я не знаю, где мы найдем Иешуа — в нашем ли монастыре, в Иерусалиме ли, куда приезжают паломники со всего света...

— Самая трудная, наверное, тема в искусстве — тема любви. У Булгакова она лишь обозначена, но в то же время любовью проникнута вся книга.

— Да, это камень преткновения для многих художников. Я впервые так серьезно подошел к этой теме. Все, что несет с собой Иешуа, через все переплавы сюжета выходит к любви. Это завершение его мечты. Если нам не удастся это передать, фильм можно не показывать. Пока вопросов больше, чем ответов. И вообще наш проект настолько сложен, что потребуются усилия многих людей, организаций, и не только советских. Потребуется помощь зарубежных кинематографистов.

— По предложению «Московских новостей» клуб шести европейских газет взял фильм в зону своего внимания. Они будут его патронами, а в какой-то мере, может, и спонсорами. Ваше отношение к этой идее?

— Она мне очень нравится. Роман Булгакова, с одной стороны, очень советский, российский — появление дьявола в Москве, в начале сталинского культа, когда уже определились все формулы будущего общества, которые мы по сей день .расхлебываем. С другой стороны, Булгаков — человек европейской культуры,, и роман его имеет общечеловечеcкое звучание. Мне кажется, что в тот момент, когда Европа пытается объединиться, создать единый дом, идея европейского фильма очень важна