(c) Официальный сайт Льва Дурова - LevDurov.Ru.
Статьи в прессе
ЕЛЕНА МОРОЗОВА: "ЭПОХА РЕНЕССАНСА - ЭТО Я"«Мы друг другу снимся», — произнесла она сипло и одновременно мелодично. Так она решила помочь мне увидеть ее. Ибо видеть ее нельзя. Как нельзя видеть пустое пространство. Только сон дает нам исключительные возможности, вроде девятого чувства и десятого зрения. Она села и вывернулась во все стороны сразу. Ее огромные Елена Кутловская. Вопрос для разминки — как вы попали на сцену, в кино? (Я обращаюсь к ней как к актрисе. Но мне страшно, потому что она неожиданно выкатила глаза из орбит. Они упали на пол, прокатились по ковру и, к моему удовольствию, вернулись на место.) Елена Морозова. Как попала, самой хорошо бы понять, хотя ясно, почему я попала на землю и почему именно в это время. Эпоха Ренессанса необходима сейчас, как стакан горячего чая. Я несу через себя или с собой эту эпоху. Е. Кутловская. Ну и как вам у нас? (Мой вопрос удивил ее. А я стала внимательно всматриваться в свой сон.) Е. Морозова. АААННННАААННННАММММ… (Буквы грохотали и бурлили в ее горле. Она с моим сном не церемонилась. Ей нравился свой, и она рассказывала или пыталась рассказать его мне.) Вот уже… сколько? Пять ночей я сплю с Иеронимом. Е. Кутловская. Кто у нас Иероним? Е. Морозова. Боже ты мой! Кто?! Это Босх! Вот сплю я с ним пять ночей, и мне с ним великолепно, просто прекрасно! А все началось с того, что мой отец Е. Кутловская. А кто у нас отец? Е. Морозова. Летчик военный. Здесь бывает редко. А на Новый год он Иеронима мне подарил, и теперь я с ним не расстаюсь… Я говорю о Босхе! К сожалению, я не могу носить его с собой. (Она изобразила рукой маленький кружок, и мне увиделся круглый Босх, почти тролль.) Поэтому у нас с ним ночные встречи. Е. Кутловская. К какому сословию эпохи Ренессанса вы себя относите? вы похожи на королеву Елизавету… Е. Морозова. С классификацией у меня очень сложно. Я себя не вижу со стороны. Е. Кутловская. Но если вы оттуда пришли, вы же помните, кто вы там? Е. Морозова. Да нет, я говорю, что эпоха Ренессанса — это я! Я не говорю об этой эпохе как об историческом понятии… Я говорю просто: я есть Возрождение. На мой взгляд, сейчас идет тотальное разрушение человечества, и в этом разрушении повинны владельцы наркотиков, то бишь хозяева телевидения! Они — владельцы наркотиков. Я не смотрю телевизор в течение одиннадцати лет. Принципиально. Эпоха Ренессанса необходима, иначе произойдет полное разложение… Е. Кутловская. А где вы учились? Е. Морозова. В Е. Кутловская. У вас много глаз, какой из них радуется Дурову? Е. Морозова (упорно не хочет вникать в мое сновидение, она о своем… вдохновенно и громко, будто и не спит вовсе). Сцена… Знаете, если представить себе человека, которому вдруг дают бокал с цветной жидкостью. Он выпивает и мгновенно становится цветным и начинает необыкновенно двигаться… После института… Мне хотелось бы пропустить пару лет… Позвали меня Е. Кутловская. И что педагоги? Е. Морозова. Это был такой кайф покричать им в лицо… И я считала это суперходом искусства!!! Но Фоменко не мог допустить такого безобразия, и нас прикрыли. Он выгнал Епифанцева за спектакль по Арто, где я полностью обнажалась. (У нее появляется странный взгляд. Она облизывает губы. Вытягивается вверх. И выясняется, что на ней черная — не шерстяная, а будто синтетическая или мохеровая — кофта, под ней Е. Кутловская. Зритель — это чудовище? Е. Морозова. Зритель — это чудо! Это встреча с неизвестностью… (Неожиданно я начинаю храпеть… Морозова кричит.) Эй, Эй, Эй… Я вам еще снюсь? Е. Кутловская. Мне снится любимая актриса Путина… Или она любимая актриса де Голля… Или она вообще не актриса? Е. Морозова. Здорово! Я тут Е. Кутловская. вы хорошо понимаете, что вы модная сегодня актриса? Е. Морозова. Нет, я этого не знаю и не понимаю! Е. Кутловская. Говорят, что вы переигрываете в «Укрощении строптивой» Максима Суханова… Е. Морозова. Что значит переигрываю? (Внезапно.) Максим — это белый медведь… Такой большой, белый нежный медведь. (Она кружится по комнате и поет.) Сравнение «хорошо — плохо»… Как это неуместно! (Раздраженно.) Грубо это! Е. Кутловская. Вокруг вас существует такая аура: «вы необыкновенная», «вы модная», «вы талантливая»… Вам это льстит? Е. Морозова. Что такое лесть? Я не понимаю, лесть — это что?! Е. Кутловская. Ну хорошо, уберем слово «лесть». Возьмем «я пьянею от этой ауры»… Е. Морозова. вы хотите знать, отчего я летаю? Отчего бесконечно люблю жизнь? От репетиций. И вот иногда на меня сваливается выходной день — сижу и таю. А вы не в курсе, что все во мне видят? Е. Кутловская. Что вы талантливы. Е. Морозова. И всё? (У нее появляются слезы, и глаза затягиваются пленкой. Она делается похожа на слепую.) Меньше всего я хочу нравиться. То, что я играю, — это миры, которые я могу отдать! Я как проводник! Кто я? Смешно! Не существует меня, но есть то, что я могу передать. И я счастлива! Е. Кутловская. Когда вы готовите роль, что вы чувствуете? Е. Морозова. Всегда Е. Кутловская. Говорят, будто вы не только осьминог и улитка. Вы еще и Марлен Дитрих, которую играли? Е. Морозова. Что значит играла? Ведь Марлен — это я, а я — это Марлен. Дав ей оттуда выйти сюда, я ощутила себя Е. Кутловская. Если человек раздваивается… это странно воспринимается. Что такое: вы и Марлен? Это создание образа, раздвоение личности или Е. Морозова. Это слияние и неразличение меня от нее… и ее от меня… Рассказать об этом… я не могу… Это загадка моя и вечная тайна Марлен! Е. Кутловская. А что бы Марлен, или ящерица, или амеба, или… Что бы они все сказали о Лене Морозовой? Морозова — человек? Е. Морозова. Она приготовлена по простому рецепту, да готовится все сложно… Е. Кутловская. И подавишься есть. Е. Морозова (ржет, как крестьянская баба). Чтобы блюдо можно было съесть, его надо настаивать… ну… так. Много чего надо. Е. Кутловская. В общем, не добраться до вас никогда. Е. Морозова. Хотя рецепт очень простой. Е. Кутловская. У вас много гастрономических ассоциаций. Вы гурман? Е. Морозова. Я готова есть опилки. Мы были сейчас с маэстро у него на родине во Львове… Е. Кутловская. А кто у нас маэстро? Е. Морозова. Маэстро у нас Виктюк. Это мое божество в театре. Так вот, он меня гнал на рынок, купить сальце. А я не ем сальце. Он расстроился. «Ничего, — говорит, — ты, Ленка, не понимаешь». Когда я слышу о мясе с перчиком, это звучит зловеще — как кусочки с кровью! Еда… Людоедам я верю. Мясо людей — это вкусно, очень. Это одно из чувственных желаний… Е. Кутловская. Какие шкуры вы носите? Е. Морозова (совершенно не смущенная вопросом, значит, и вправду зверь). Главное, чтобы было удобно и тепло. Но все зависит от настроения. Е. Кутловская. Почему вы сейчас в черном? Е. Морозова. Люблю черное. Люблю такой вариант — кружева и шерсть. То, что всем кажется несовместимым. Или шелк и мех! Или шифон с Е. Кутловская. О смерти часто думаете? Е. Морозова. Я о ней не думаю, я ею живу! Думаю, что до Е. Кутловская. вы не боитесь умереть? Е. Морозова. А чего Е. Кутловская. Каждую минуту у вас исчезает ваше собственное «я». Что же остается? Е. Морозова. Какое «я»?! Ну что вы? Я же вам сейчас снюсь, а вы сейчас снитесь мне. Как прекрасно, что мы приснились друг другу! Потеря «я»? Какого «я»? Что такое «я»? Это же «а»!!! Это открытый звук, вылетающий вширь! Это даже не «у», вылетающее ввысь! Это Е. Кутловская. Но ведь именно «я» осязает, чувствует мир? Не случайно многие культурные истории построены на том, как бесплотные существа (например, мертвецы, ангелы или привидения) хотят стать физическими, реальными телами, их «я» рвется к жизни, чтобы пить, есть, осязать и быть? Когда я думаю о смерти, меня охватывает паника: Боже, как же это, моего «я» не будет? Е.Морозова (умиротворенно). Вы будете вспоминать о себе и об этом мире… как о приятной щекотке… А может быть, для вас это будет воспоминание, похожее на икоту… Или Е. Кутловская. Как вы общаетесь с режиссерами, с партнерами? Е. Морозова. Я люблю режиссеров, которые вводят меня в свои сны, как Мирзоев. Он ввел меня в пространство, где я еще не была. Оно цветное, многоцветное, там даже воздух цветной… И Максим — белый медведь в пустыне… Е. Кутловская. Он что, похож на конфету «Мишка на Севере»? Е. Морозова. Да в пустыне он, а не на Севере, вот в чем дело! Виктюк — это Шнитке, Моцарт, Шопен, Бах, Десятников. Когда я прихожу к нему на репетицию, я в этом обилии звуков совершенно теряю ориентацию! Теряю пол! Забываю, где низ, где верх! Он взрывает пространство! Сергей Алдонин — это такой вьюн, который состоит из ультрамодных люминесцентных цветов! Вообще, творческое общение нельзя описать, его можно только ощутить кожей. Как вы чувствовали себя в сауне? Ну, очень жарко. И что? Что это «жарко» Е. Кутловская. Вам понравилось сниматься в кино? Е. Морозова. А что кино? Мой роман с кино только начинается! Я даже и не поняла, что это такое — кино. Алексей Учитель увидел меня в Катарине, пришел ко мне за кулисы. Е. Кутловская. Наверное, у вас там эрогенная зона? Е. Морозова. Наверное… А потом вдруг оказывается, что я в Ялте. Как это? И с нами прекрасная Супрун. Это девушка, у которой с вещами совершенно сексуальные отношения. Это нимфа! Ее комната напоминает гардероб дамы из 1910 года. Полный модерн. Я наслаждалась этим воздухом! Она очень долго искала воротничок для Марги… ею было все перерыто… но как? Это не было перерыто, а это был секс! С вещами! Это такие взаимоотношения, которыми я любовалась! Никто не трогал кружева так чувственно и эротично! Я не помню ни одного момента съемок и совершенно не знаю, как это все вообще произошло! А потом был Кира Серебренников и его Е. Кутловская. То, что в итоге вашего веселья произошло на свет, вам понравилось? Е. Морозова. «Любовь по пейджеру»? Е. Кутловская. Что вы там играли? Е. Морозова. Я не знаю… Это вопрос к Кире. Я могу сказать одно: я по уши влюблена в Кирилла Пирогова. Мы бродили с Пироговым по Ростову, мы были на месте влюбленных. У него такая голосовая гамма! У него полный набор, чтобы завораживать и красть сердца. Чем он успешно и занимается. Одним словом, я попробовала с Пироговым напиток безответной любви! Поэтому не знаю, что я там играла… Я любила Пирогова — вот что я там делала! Но лучше я о театре… Я же тоже наркоман. Театр для меня — это наркотики! И я это признаю! Это зависимость, и еще какая. У меня без театра ломки начинаются! Может быть, позже и кино станет тем же… Роль — это такая штука, которая тебя не отпускает. Держит. Держит! Держит!!! Е. Кутловская. Вот так замкнет на Е. Морозова. Тогда буду сумасшедшей актрисой! Е. Кутловская. А вы не боитесь кончить в психушке? Е. Морозова. Нет. А что вы от меня хотите?! (Вскакивает, краснеет, пыхтит и выкидывает глаза из глазниц прямо мне в лицо.) Е. Кутловская. Не обращайте внимания на слова… Мы же спим? Е. Морозова. Но иногда от слова можно и проснуться. (Садится и едва слышным шепотом произносит.) Театр — это магия! А актер — это сосуд для магического напитка. Пустой сосуд — это лучшая форма таланта для актера! Я — абсолютно пустой сосуд. Е. Кутловская. То есть вы — никакая? Е. Морозова. С мужчинами я Е. Кутловская. Насколько глубоко вы можете впустить человека в свой мир? Е. Морозова. В общении нет границ. Е. Кутловская. Когда вам плохо, что вы делаете? Е. Морозова. Пою! Е. Кутловская. Самая великая актриса для вас? Е. Морозова. Раневская!!!!! Е. Кутловская. А Марлен? Е. Морозова. Ну как можно быть идеалом для самой себя?! А из режиссеров, мне нравится, знаете кто? Великий Ларсен! Е. Кутловская. То есть Ларс фон Триер? Е. Морозова. Он самый! Е. Кутловская. Как для вас исчисляется жизнь? Годами, спектаклями… Как? Е. Морозова. Репетициями! А репетиции для меня — это секс! Беседу вела и комментировала Е. Кутловская
>> Возврат в раздел Статьи в прессе на LevDurov.Ru. |