Был на «Мосфильме» один взрывник – настоящий фанат своего дела, у него на руках несколько пальцев недоставало, а он все равно продолжал работать. Как-то снимали кино про войну. Съемочная группа выехала на место, разместилась в гостинице. А весь арсенал оружия, необходимого для съемок, наверное, из экономии, сложили в номере пиротехника. Человек он был тихий, застенчивый, интеллигентный, но очень любил выпить. Каждый вечер после съемок возвращался в номер, держась за стенку. А администратором в гостинице была очень вредная тетка. Каждый раз, видя нетрезвого пиротехника, она начинала кричать: «Как не стыдно, все вы, артисты, пьянь настоящая!» Раз, другой, третий. В конце концов тишайший пиротехник вышел из себя. Бежит в номер, хватает пулемет «Максим» с лентой холостых патронов, тащит его в холл и с криком: «Получай, стерва!» открывает огонь. Тетка тут же падает в обморок. На стрельбу прибегает наряд милиции, а пиротехник в запале палит и палит. Когда у него кончились патроны, милиционеры, хорошенько отмутузив, забрали его в КПЗ.

Выручать его пошли мы с актером Стекловым, грозили в суд подать на милицию за побои, в итоге удалось уладить дело миром. Взрывника выпустили.

Продолжаем съемки, снимаем эпизод артобстрела. Взрывник что-то там колдует, вдалеке грохает, оператор с красивой грузинской фамилией говорит: «Это фигня, а не взрыв». Пиротехник опять копается с взрывчаткой и проводами. Снова взрыв, и опять оператор недоволен. «Ладно, – скрипит зубами пиротехник, – сейчас покажу настоящий взрыв». Тут землю сотрясает ужасающий грохот, в небо взмывает столб дыма и огня. Когда дым рассеялся, видим, оператора нет. В кустарнике широкая просека, идем по ней, наконец находим оператора в совершенно неузнаваемом виде – густые волосы на голом торсе полностью обгорели.