На главную


ОТЧЕГО ВЫ ВСЕГДА СТАВИТЕ "ЧАЙКУ"?..

А.П.Чехов. "Чайка". Театр "Школа современной пьесы". Режиссер Иосиф Райхельгауз, художник Борис Лысиков

Столетнюю "Чайку" играет театр "Школа современной пьесы". То ли за отсутствием сегодня соизмеримых с ней драматургических ценностей, то ли это у них представление о современности такое - широкое. Представление в общем правильное, и столетие для шедевра, конечно, не преграда. Но что-то всякий раз щемит и томит, когда узнаешь о новом посягновении на заветную чеховскую вещь. Любим мы ее очень.

 И видывали немало. Все уже было, кажется, - с колдовским озером и без оного, с луной и без луны, в авангардистских сукнах и в подробной выгородке, с Аркадиной развратной и с Аркадиной прекрасной, с Ниной бездарной и с Ниной почти что гениальной, с Тригориным фарсовым и с Тригориным совершенно серьезным. В интервале между "Отчего вы всегда ходите в черном?" и "Дело в том, что Константин Гаврилович застрелился" одни успевали, бывало, сыграть нечто экспериментально-клиническое, вроде дурного сна, другие неслись бойким эстрадным аллюром, третьи - старательно вползали в вязкий реализм. Однажды даже их всех выставили рядком - на юбилейном фестивале в СПб. То-то можно было посравнить и посмотреть!

Вывертывалась "Чайка" и в драму, и в трагедию, и в комедию, становилась порою и чем-то вовсе бесформенным. Ставить ее сегодня почти уже спорт - в том смысле, что победить можно только при наличии элементов повышенной сложности, четверного "тулупа" вместо соседского тройного. Тем удивительней, что за "Чайку" берутся в антрепризе - в бизнесе, не предполагающем слишком уж больших выкрутасов, если они не гарантируют прибыли.

Однако же и искусства хочется. Иосиф Райхельгауз - обладатель "сверхзвездной" труппы (так аттестуют ее в интернетовском сайте) - обращается к чеховской драме не впервые, года четыре назад он ее поставил в одном из американских университетов. Смотрим ли мы русифицированную версию той звездно-полосатой "Чайки", дают ли нам что-то новенькое - неизвестно. Ясно то, что в западном полушарии никаких "сверхзвезд" у Райхельгауза не было. Другое дело здесь: поглядев в красивую и дорогую программку, понимаем, что имеем дело натурально с суперэтуалями. Образ Аркадиной долженствовало воплотить актрисе Васильевой Татьяне, и дело уже дошло до афиши. Но почему-то не до премьеры. И что же? А то, что show must go on - и призвана была однофамилица. Что соблазнило Васильеву Екатерину, коротающую, согласно светским слухам, свои дни в монастыре, вновь впасть в грех актерства, гадать не станем. Но поспешность замены ощутима: играть Екатерине в концепции, скроенной на Татьяну, неудобно - где-то жмет, а где-то провисает. Были и еще рокировки. Лев Дуров, приглашенный играть Дорна, в спектакле явился Сориным. Михаил Глузский, приглашенный играть Сорина, Дорном однако ж симметрично не стал, а просто из спектакля выпал. Но дело не в том. И даже, извините, не совсем в том, что Константин Гаврилович застрелился.

Можно было бы говорить о неудачных частностях, которых много - на рецензию как раз бы хватило. О том, что Ольга Гусилетова (Маша) монотонно гнусавила свой текст, будто вся эта "Чайка" ей в зубах навязла. О том, что Елена Ксенофонтова (Нина Заречная), хорошенькая, как модель, напротив, интонировала вовсю, но вполне бессмысленно. О том, что Людмила Полякова (Полина Андреевна) усиленно "ломала комедь", ухватившись при этом за два с половиной штампа. О том, что Владимир Стеклов (Тригорин) долго был как замороженный судак, но мигом разморозился, когда стал задирать юбки Заречной. О том, что пришелец из Малого театра Василий Бочкарев (Дорн) отбыл на сцене свой срок до изумления индифферентно, как бы намекая, что он здесь случайно, проездом. О том, что никаких связей между индивидами, пребывавшими на подмостках, так и не возникло. О том, что актерам мешал текст и они боролись с ним, подобно Лаокоону с его змеями. А подтекст - не мешал, потому что никто из участников не заподозрил, кажется, что он зачем-то нужен. Вся чеховская неизъяснимая суггестия словно испарилась, внутреннее безжалостно выворачивалось наружу, выдавливалось, как паштет из тюбика. И т.п. Но дело не в том.

Есть твердо принятый театроведческий постулат - что произведение следует судить не по намерениям автора, а по результату. И что критик-рецензент не должен подменять анализ содеянного досужими предположениями про то, как бы это должно было быть. Не должен, так сказать, "ставить" спектакль за режиссера. Но когда о содеянном говорить скучно и сказать, строго говоря, нечего, приходится идти запрещенным ходом. Отказываться от прекрасных постулатов. Приходится прибегать к запрещенному хорошим театроведческим тоном "чтению в сердцах".

Кажется, И.Райхельгауз понял про пьесу следующее: что "Чайка" сочинена примерно на тему "старое и новое", т.е. про борьбу консерваторов и новаторов, - незабвенный советский дискурс. Это и собирался представить в живых картинах (разумеется, вполне самоидентифицировавшись с новаторами). Новаторство самой райхельгаузовой постановки должно было состоять в том, что молодое поколение чеховских персонажей игралось бы в манере авангардной, а отжившее - в старорежимной. Он хотел, радикально преодолев такие уважаемые вещи, как "ансамбль" и "стиль", алхимическим, что ли, путем получить нечто живое, цветущее и остропахнущее. Воображаю, как бы это звучало и вы-глядело, ежели бы удалось:

АРКАДИНА (голосом Аллы Тарасовой). За что я обидела моего бедного мальчика? (С завыванием.) Я непокойна. (С еще большим завыванием.) Костя! Сын! Костя!

 МАША (без никакого голоса, делая сальто назад на бревне). Я пойду поищу его.

Не правда ли, смешно? Смешнее всего то, что почти что так и было на самом деле. Но только почему-то тоскливо. От безвкусицы, от нечистоты приемов, от стилистического разнотыка. Фокус не вышел, факир-режиссер был... ну, допустим, недостаточно профессионально оснащен. Это все про И.Райхельгауза с группой суперэтуалей.

Но обнаруживалось, что в спектакле есть еще один режиссер - и в этом заключалась сугубая экспериментальность: Виктор Шамиров, игравший Треплева. Треплев, как положено, ставил дачный спектакль про Мировую Душу. Хитрость же и тонкость состояла в том, что этот самый спектакль, получивший в сценическом тексте скромное наименование "Люди" (а не "Львы", не "Орлы" и не "Куропатки" - не хватило творческой дерзости), по жизни ставил сам В.Шамиров. Если у Чехова на эстрадке появлялась только Н.Заречная (вся в белом), то у Шамирова она выступала с группой единомышленников во декадансе - с Яковом, Алексием, Сергием и Светланою (изображавшими Глаза Дьявола и пр.) в сопр. оркестра. Н.Заречная разнузданно мелодекламировала, по-всякому конвульсируя и стараясь вызвать в публике крайне нервные ощущения. Было это более похоже как раз на токующую куропатку (если куропатки токуют). Так обозначился Шамиров-режиссер, новое увлечение столичной театральной тусовки. Шамиров же актер оказался неожиданно хорош, во всяком случае лучше многих. Его Треплев будто бы явился в спектакль из Чаплин-клуба или из цирка на Цветном бульваре - в нелепых штанах и странной тюбетейке, со слегка провинциальным выговором, с прерывистой и отчасти даже затрудненной речью (вспоминался молодой Юрский). Но если капля дегтя резко снижает потребительскую ценность бочкового меда, то капля меда, напротив, не способна придать дегтю достаточные вкусовые качества.

Правду сказать, меду было не одна капля, а две. Вторая - питательная и весомая - Лев Дуров, исполнивший, как было сказано, старика Сорина. Ну что мы будем тут Дурова обсуждать? Появляется иногда на сцене человек, которому веришь безусловно. Называется артист.

Вот бы хорошо было: собрать несколько талантливых и умелых артистов, и чтобы режиссер не озабочен был собственным престижем, не боялся бы показаться простодушным, а просто любил вещь, которую ставит, не уродовал бы ее из авторского тщеславия, а читал бы, что написано, и пусть бы даже немножко был озабочен тем, чтобы и зрителям было интересно, хоть и только на время, пока идет действие, без претензий на всякие духовные прозрения и интеллектуальные шоки, без преувеличения возможностей театра, который, признаемся себе, есть дело мгновенное, эфемерное, - но, конечно, и без цинизма коммерческого, - просто, просто, как в театре бывает, как в детстве бывало.

Ноябрь 1999 г.

Марианна Димант
 

Самые популярные материалы на сайте:


На главную

Поиск по сайту
Подписка на новости >>
Предисловие
Приветствие Льва Дурова
От администрации сайта
Новости
Анонсы на текущий месяц
Форум
Интересные ссылки
И это все о нем
Биография
Льву Дурову - 80!!!
Фотоальбом
Интервью в прессе, на ТВ
Статьи в прессе
Друзья
Школа-студия МХАТ. Ученики.
Театр
О театре на Малой Бронной
Роли
Постановки
Рецензии
Текущий репертуар
Где купить билеты
Кино, ТВ, радио
Фильмография
Роли в кино и на ТВ
Телеспектакли
Голос Дурова
Рецензии
Актёрские байки. Книги.
Байки Дурова
Книги Л.К.Дурова