Идя на встречу со Львом Константиновичем Дуровым, я мысленно перебирал в уме роли, которые он сыграл в фильмах. Их бесконечное множество. К тому же Лев Константинович не только в кино снимается, но еще занят в репертуарных спектаклях Театра Школы Современной Пьесы. Заблуждение по поводу того, что актер в жизни похож на кого-то из героев, хоть и является заблуждением, все равно прочно сидит во мне, как, наверно, и во многих других журналистах. Видимо, это вполне объяснимо. Ведь так хочется встретить в настоящей жизни доброго сказочного волшебника или рыцаря без страха и упрека. За редким исключением герои Льва Константиновича, может быть, и не добрые волшебники, но добрые точно. И один из них, конечно, Сан Саныч из фильма «Не бойся, я с тобой!» Не буду скрывать, я волновался. Видя мое волнение, Лев Константинович пришел на помощь... Идя на встречу со Львом Константиновичем Дуровым, я мысленно перебирал в уме роли, которые он сыграл в фильмах. Их бесконечное множество. К тому же Лев Константинович не только в кино снимается, но еще занят в репертуарных спектаклях Театра Школы Современной Пьесы. Заблуждение по поводу того, что актер в жизни похож на кого-то из героев, хоть и является заблуждением, все равно прочно сидит во мне, как, наверно, и во многих других журналистах. Видимо, это вполне объяснимо. Ведь так хочется встретить в настоящей жизни доброго сказочного волшебника или рыцаря без страха и упрека. За редким исключением герои Льва Константиновича, может быть, и не добрые волшебники, но добрые точно. И один из них, конечно, Сан Саныч из фильма «Не бойся, я с тобой!» Не буду скрывать, я волновался. Видя мое волнение, Лев Константинович пришел на помощь...

 - А вы скажите, как называется ваша газета, и, я думаю, нам будет легче беседовать.

- «Тайны соблазна».

- А-а-а… Это женщины, вино, популярность и прочее?

- В общем-то, вы попали в точку, но ведь соблазны не ограничиваются вышеперечисленным?

- О женщинах - это очень просто. Знаете, такая старая поговорка есть: «Иван! Ты девок любишь? - Люблю! - А они тебя? - И я их!» А слава, популярность… Мне кажется, что понятие «известность», «слава» - зыбкие и ничего не говорящие. Кичиться тут нечем. Хотя в человеке природой заложено чудовищное тщеславие. А в актерах тем более, профессия во многом соткана из самолюбия и из признания или непризнания.

- Сейчас это трудно представить, но, наверно, и у вас были моменты, близкие к отчаянию? Ну, когда ролей не было никаких?

- Знакомое чувство. Вообще мы, русские, склонны пожаловаться и поныть. Не знаю, плохо это или хорошо, но, по-моему, мы в этом перебарщиваем. Но, наверно, так жизнь устроена. В жизни больше драматизма, горестных мгновений. И у меня были черные моменты в жизни. Я целый год сидел без работы. Но я знал, что пробьет час, не ныл, хотя по ночам подушку зубами рвал. Пришел новый режиссер, совершенно в иной манере стал работать, и я оказался неготовым. Ушел из театра. Но на мою роль ввести никого не смогли. И спектакль просто сняли. Понимаете, когда люди думают, что им недоплатили, недодали, их недооценили - это плохо. Они отравляют жизнь себе и всем окружающим. Я никогда не ною. Денег на жизнь и на то, чтобы помогать детям, хватает. Клянусь, дайте мне миллион долларов - и я не буду знать, что с ними делать. У меня есть машина, маленькая двухкомнатная квартира, очень смешная дача, которая в овраге стоит. Но главное богатство - большая домашняя «барахолка»: всякие туески, самовары, утюги, каски военные… И называется все это «Уголок Дурова».

 - Лев Константинович, вы сказали, что в жизни нашей больше драматизма, горестных мгновений. Почему? Вы намекаете, что если беда пришла, то обязательно не одна?

 - Это уж как правило. Хотя, к счастью, радость тоже не приходит одна. Еще бабушки наши говорили: «Деньги к деньгам, говно к говну». Если у тебя сперли кошелек с деньгами, то через десять шагов ты подвернешь ногу. А когда станут вызывать «скорую», все телефоны вокруг окажутся сломаны. Но когда тебя все-таки привезут в больницу, там гипс кончится. Однажды я лежал в институте Склифосовского рядом с перезабинтованным главным инженером одного завода. Он кого-то распекал у себя в кабинете, ударил кулаком по столу - попал по линейке. Та подцепила пузырек с чернилами и отбросила его на грудь инженера. Всю рубашку залило. А через час делегацию принимать. Пробовали отстирать. Не выходит. Секретарша принесла ацетон. Налила в тазик и опустила туда рубашку. А было это в 60-е годы. В моде был нейлон. Вся эта синтетика в ацетоне моментально растворилась... «Раствор» вылили в унитаз. Расстроенный инженер пошел в сортир и случайно попал в ту самую кабину. Закурил, стряхнул с окурка в толчок и…взорвался.

- Но все хорошо…

- Что хорошо кончается? Конечно. В поговорках заключена народная мудрость, но, к сожалению, в жизни не всегда бывает так, как в поговорках. Вот есть поговорка: «Бог любит троицу». Увы, что-то одну зарплату три раза мне никогда не давали. И кончается не всегда все хорошо. Может быть, вы даже знаете эту историю. Но все равно расскажу. Короче говоря, я дружил с братьями- акробатами Ворониными. Один из них, к сожалению, уже скончался. А эстрадные артисты всегда очень переживают по поводу волос, вернее, по поводу их отсутствия. Воронины даже поехали на операцию в Тбилиси, я тогда очень смеялся - вернулись с распухшими головами, им там остатки волос как-то поднимали, чего-то там вшивали и выдали огромное количество мази, которую надо втирать в голову. Кучу трех и двухлитровых банок. Причем все это дико пахло чесноком. Я тогда уезжал на гастроли с Театром на Малой Бронной. Братья пришли проводить меня на вокзал. Там они торжественно вручили мне эту банку и сказали, что если я буду втирать ее в свою плешь, то волосы у меня вырастут, как у Анджелы Дэвис. В придачу вручили мне целлофановую шапочку для ванной. Я тогда таких и не видел никогда. Это чтобы, когда голову намажешь, полезные свойства не выветривались. В общем, запихнули мне эту гадость под стол в купе и ушли. Как только поезд тронулся, я пошел в гости в соседнее купе, где ехали мои коллеги - Гера Мартынюк (Знаменский из фильма «Следствие ведут знатоки»), Валя Смирнитский, Кашинцев и Геннадий Сейфуллин. «Дед, - спросили они (Дед - это прозвище у меня еще со времен работы в детском театре), - у тебя закуска есть?» Я ответил, что нет. «Как нет! - возмутились они. - Тебе Воронины целую банку дали, аж у нас чесноком прет! Жалко что ли?!» Ну я объясняю, что не жалко, просто это уникальная мазь для ускорения роста волос. Они назвали меня старым дураком; я обиделся и ушел к себе. А они нахрюкались, попадали и заснули. Часа в три ночи я проснулся и увидел на столе парик с длинными волосами. Он принадлежал моей соседке по купе, известной актрисе, которая тщательно скрывала от всех, что постоянно его носит. Мы думали, что это у нее от природы такое богатство на голове. Я встал по пояс голый - стояла жуткая жара, - примерил перед зеркалом парик и решил пошутить. Кстати, соблазн, который постоянно меня преследует. Подошел к купе, где спали мои пьяные друзья, и стал стучать в дверь. Открыл заспанный Смирнитский, который лежал на верхней полке. Я гордо вошел и крикнул: «Ну что, суки! Не верили? Смотрите!» Валя упал с полки, сломал при этом локоть и все гастроли проходил в гипсе. Остальные отделались малой кровью: Мартынюк заплакал и сказал: «Все, бросаю пить. Это белая горячка». Сейфуллина стали сводить судороги. Один Кашинцев поднял голову от подушки, внимательно посмотрел и сказал: «Ну и что?! Жизнь, бля!» - и упал. Я быстро смылся к себе, снял парик и притворился спящим. Они там очухались и стали вчетвером молотить в мою дверь. Проснулась актриса и спросонья открыла, забыв надеть парик. Те, в свою очередь, никогда не видели ее без грима и без парика. После секундного шока бедняги дико завопили и дали деру.

 - Вы мастер на розыгрыши. А вас когда-нибудь разыгрывали?

 - Ой, по-всякому. Я человек наивный и всему верю. Меня и в Голливуд вызывали - Никулин письмо сочинил. И орденом награждали. Я даже оделся и в Белый дом поехал. А это Сашка Ширвиндт придумал. Он позвонил мне и представился членом президентского совета. Играет он правдиво, поверьте. И я клюнул. Наверно, я уже ответил на все ваши вопросы?

- А про вино?

 - Но я же только что про печальные последствия рассказал.

- Ну, это ведь ваши друзья напились.

- В свое время я решил, что не буду больше курить. И не курю уже много лет. А насчет выпивки… Могу выпивать, могу не выпивать. Вы знаете, я уже в таком возрасте, когда решение выпивать - не выпивать чаще принимают врачи. Мне не рекомендуют. Вряд ли я вас удивлю, если скажу, что никогда не был сторонником обильных возлияний. Никогда до хорошего не доводит. Был такой балерун в Большом театре - некто, скажем, Иван Иванович. Он любил выпить, и его из-за этого не взяли в Америку на гастроли. Поехала одна жена. Перед этим ругала его, подсчитав, сколько долларов они на этом потеряли. Она уехала, а он запил. Вдруг кто-то из друзей показал газету - Большой возвращается. Иван Иванович в панике начал убирать квартиру. Стал выносить окурки, бутылки, в общем, весь скопившийся мусор. Был июль, жара. Он разделся догола. Начал пол мыть. А у него был сиамский кот, о котором он совершенно забыл в запое и который питался все это время, вылизывая консервные банки от закуски. Он сидел на шкафу и смотрел, как голый Коля ползает с тряпкой на четвереньках. Что-то, видимо, коту не понравилось, потому что он спрыгнул вдруг со шкафа и вцепился балеруну в одно место. Ваня взвыл, отпрянул и влепился башкой в батарею. Истекая кровью, позвонил в «скорую» и прошептал: «Дом Большого театра. Квартира такая-то. Умираю». Приехали врачи, увидели худое двухметровое тело на полу в грязи и крови. Когда санитары несли его по лестнице на носилках, Иван Иванович открыл глаза, и пожилая докторша спросила: «Что с вами?» Он ответил правду: «Кот в яйца вцепился». Санитары заржали и выронили носилки - он сломал ключицу. Все-таки довезли его до Склифосовского, положили. На следующий день приезжает жена, видит, в каком состоянии квартира: «Так я и знала - пьянка, бабы». И в заведенном состоянии влетает в палату больницы. Иван, весь забинтованный, загипсованный, протянул к ней ручки, а она с размаху ахнула сумкой ему по башке, забыв, что в сумке лежала стеклянная бутылка с пепси-колой. Проломила мужу височную кость, и ему делали трепанацию черепа. Все-таки он выздоровел, но в театр не вернулся - его затравили: как кто из знакомых встречался, так сразу кричал ему: «Ваня, мяу!» - и тот шарахался. В общем, он пропал как артист.

- Наверно, каждому человеку хочется ощущать себя сильным и смелым. Если проще, то суперменом. Суперменом из боевика. А ведь у вас была такая возможность в фильме «Не бойся, я с тобой!»

- В фильмах возможны любые чудеса. Но если честно, боевики я не люблю. Слишком много крови. А фильм, про который вы упомянули, очень добрый. Даже негодяи в нем не вызывают отвращения. И, конечно, мне повезло. Дело даже не в роли. Со многими хорошими и добрыми людьми я познакомился во время съемок. Кантемиров! Вот он - настоящий супермен. И супермен добрый.

- Скажите, а вы хоть немного похожи на Сан Саныча?

- Похожи наши жизненные принципы. Я не приемлю в людях равнодушие, жлобство. Когда человек надувается, сверху разговаривает, даже если он большой начальник. Я с такими всегда валял дурака и навлекал этим на себя всякие неприятности. Ни один начальник не может сказать, что я когда-то перед ним гнул спину или подобострастно разговаривал. Я, как и мой герой, стараюсь людям помогать. Только мне еще приходится спешить, потому что можно ведь и не успеть! И вот с этим влипаю иногда. Выручаю человека, а потом оказывается, что этого делать не стоило. Но тут надо помнить, что добро не остается безнаказанным. Не надо расстраиваться, ждать благодарности, а просто делать - и все.